Лучики света

Принято считать, что некрещеные дети не попадут в рай. Но это вовсе не так! У родителей-христиан родился ребенок, и они не успели его крестить. И начинаются околобогословские разговоры. Но для того чтобы рассуждать на эту тему, нужно вообще задуматься, какая у младенцев посмертная судьба. И, может быть, в этом есть какой-то промыслительный смысл, что они умирают младенцами? 

У сознательного человека, прожившего пусть даже юную, а тем более полную жизнь, и ушедшего в мир иной с каким-то багажом сотворенных дел, поступков, мыслей, ощущений, откровений, есть движение в сторону Царствия Божия или, наоборот, от него. 

Ибо Царствие Божие не наступает сразу за гробом – это еще одна иллюзия. Говорить покойному «царство небесное»   ̶  просто  добросердечный обычай. Но Царство Небесное – это, так сказать, целая многоэтапная эра. Даже в самом хорошем случае, даже в случае со святым. Не говоря уже о грешных людях.

А с младенцами как? Они ничего сознательно не сделали, за что их судить? Пусть даже суд понимать только в новозаветном смысле, но все равно: какой младенцу суд? Значит, младенец, душа которого бессмертна, имеет какую-то функцию. Он, зачатый с бессмертной душой, но не достигший какого-либо сознательного развития как человек в земной жизни, Богом нам данной для реализации, для выбора, для становления, сразу перешел в мир иной, едва родившись. Может быть, даже не родившись, а едва зачавшись. 

Это же относится и к абортируемым существам, где нельзя даже говорить о каком-то первичном личностном начале, а лишь о том, что состоялся момент зачатия человека — не более того. Мы даже не можем до конца ни доказать, ни понять, с какого момента во чреве матери плод можно считать человеком в полном смысле слова. С какого часа, с какой минуты, с какого мгновения. Все эти вопросы не такие уж простые. Это в нравственном отношении нам удобно и важно сказать: с момента зачатия человек есть человек. А что считать моментом зачатия? Это ведь проблема. Отсюда и проблема противозачаточных средств.

Получается, что младенец, который сразу перешел в жизнь иную, там не может выполнять ни функцию святого, ни функцию грешника, кающегося или не кающегося. Но он человек. Он в глобальном смысле — частичка человеческого древа, а в частном — частичка древа рода своих родителей. 

Здесь опять же мы гадаем, но на этот счет у нас есть и святоотеческие догадки, и даже какие-то апокрифические представления, например, что человек увидел за гробом. Скорее всего, эти младенчики в Царствии Божьем – это, может быть, не люди в полном смысле слова, а какие-то Божьи существа, какие-то лучики света, если можно сказать. Опять же образно. Может быть, в воскресшей плоти. Но это не в полном смысле люди. Может быть, вечные младенцы.

Протоиерей Лев Шихляров. Аскетика. Лекция 2. Часть 2