Удивительное мироощущение, в которое входит Господь

Среди основных признаков образа Божьего в человеке — способность к творчеству, способность познавать. Но как быть с теми людьми, которые обделены этим даром Господним, рождены неспособными не просто познавать, но вообще мыслить? Как быть, если человек способен только к физиологическим отправлениям и никакой творческой способности? Каково предназначение людей, у которых наблюдаются отклонения в умственном развитии? Каково их место в Царствии небесном?

Вопрос, которым задавались, например, церковные каноны: как крестить того или иного урода? Раньше существовал целый перечень, и фотографии были, и рисунки — какого типа, так сказать, бывают уродства у рожденных только что существ. В дореволюционной «Настольной книге священнослужителя» Булгакова была классификация, до какой черты его можно считать человеком, а с какой уже и крестить нельзя. Я конкретно не помню, как это считалось, но там, где есть какой-то проблеск сознания или сохраняется человеческий вид, — можно. 

Например, дауны или аутичные люди. Для многих они тоже уроды, они тоже, так сказать, люди третьего сорта. Однако христианские общины, которые по всему миру работают с даунами, глухонемыми, разного рода аутичными людьми, умственными инвалидами, свидетельствуют, что во многих случаях при работе с ними раскрываются высочайшие внутренние дарования. И оказывается, что за личиной дебильности находится удивительное мироощущение, в которое тоже Господь входит. Мы не можем войти в обычном человеческом общении, а Господь входит.

Что же получается? Человек — это Божественное животное, он совмещает в себе два измерения: бессмертное и смертное, духовное и тленное. И если все-таки мы исходим из библейского мироощущения, из величественного замысла, то понимаем, что подобные существа — это, с одной стороны, люди, человеческие существа, с другой стороны, они представляют для нас проблему, потому что это существа, родившиеся в грешном, падшем мире от грешных, падших людей. И мы, помогая этим людям, воспринимаем их не просто как материал, а как существ, которые созданы Богом и в вечности имеют не прямое, обычное человеческое продолжение, а иное какое-то служение, которого мы не знаем.

Что сейчас с ними делать, мы не знаем. Они для нас проблема. Но, скорее всего, в вечности они преобразуются в некое служение Богу, а не человеку, в некий образ служения, но не в ангелов.

Человек никогда не образуется в ангелов. Бабушкины сказки о том, что человек пополнил число ангелов, могут восприниматься только в нравственном смысле, в переносном. В прямом смысле перехода из человеческого мира в ангельский — нет. Как и в животный. Это совершенно разные типы. 

Протоиерей Лев Шихляров. Аскетика. Лекция 2. Часть 2