Книга Иова. Краткий конспект

Сегодня мы займемся одной из сложнейших книг Ветхого Завета — Книгой Иова. Я воспользуюсь переводом Аверинцева, ибо в книге есть моменты, которые не очень точно отражены в синодальном переводе. Аверинцев достаточно точно называет Бога Крепким и Сильным вместо слов «Всевышний» и «Вседержитель»,  а сатану — Противоречащим.

Иов — это тип праведника и страдальца. И вопросы, которые ставит этот человек, — не только библейские. Они универсальны для каждого человека.

Мы застаем этого праведника в полном благополучии. Он праведен и потому, в соответствии с ветхозаветным представлением, благополучен.

Но в то время, пока Иов благоденствует на земле и благодарит Господа за исполнение обетований, на небе происходит совет у Бога. На него собираются ангелы. И вместе с ними приходит сатана.

Но сатана в Книге Иова — это не сатана в нашем представлении. Под сатаной, который не только смеет являться на ангельский совет пред Богом, но еще и входить с Богом в соглашение, подразумевается духовная сила, которая приносит человеку несчастье. А с другой стороны, эта сила олицетворяет определенные черты человеческого сомнения, дух противоречия (недаром Аверинцев переводит слово «сатана» как противоречащий). Он скитается по земле и ищет повод к сомнению, к тому, чтобы усомниться в праведности Божьей.

Сатана говорит: «Разве не за награду праведен Иов?» А дальше: «Но — протяни-ка руку Твою, дотронься до всего, что есть у него...» Господь отвечает: «Вот — все, что его, в руке твоей; лишь на него не простри руки твоей!» Так кто касается человека в момент бедствия, когда он в один момент лишился всего и остался один с женой? Ответа на этот вопрос в первых двух главах книги нет.
 
Во второй главе книги снова «вопросил Господь Противоречащего: «Приметило ли сердце твое раба моего Иова? Ведь нет на земле мужа, как он: прост, и праведен, и богобоязнен, и далек от зла. И доселе тверд он в простоте своей; а ты наущал меня на него, ища погубить его без вины!» И ответствовал Господу Противоречащий, и сказал: «Кожа за кожу! — и все, что имеет муж, отдаст он за жизнь свою. Нет — протяни-ка руку твою, дотронься до кости его и плоти его: разве не похулит он Тебя в лицо Тебе?» И сказал Господь Противоречащему: «Вот — он в руке твоей; лишь дыханье его сохрани!» И отошел Противоречащий от лица Господа, и поразил Иова злыми язвами от подошвы стопы его по самое темя его».
 
Проказа еще более, чем бездетность, считалась тогда символом отторженности от Бога, проклятости человека. Но первой реакцией Иова был шок, когда человек сначала не чувствует горя. Поэтому он говорит: «Бог дал, Бог взял, благословенно имя Господне». Но последующие речи Иова далеки от такого смиренного принятия Божьей воли.
 
Трое друзей его: «Элифаз из Темана, и Билдад из Шуаха, и Цофар из Наамы прослышали про его бедствия, и сговорились они идти к нему вместе, чтобы соболезновать ему и утешать его». Иов говорит одновременно с друзьями и с Богом, а также говорит друзьям о Боге. Не слыша ответов Божьих, он требует от Него этих ответов. Обращенная к Богу речь Иова колеблется между великим смирением перед Ним и дерзновенным обвинением Бога в несправедливости. Есть места в Книге Иова, некоторыми переводчиками переводимые как атеистические высказывания.

Глубоко верующие друзья Иова рассуждают очень здраво и благочестиво: если человек достигает праведности, он благополучен на земле, а если грешит против Бога, будет страдать. Но Иов праведный человек и при этом страдает. Как его друзья решают эту проблему? Первый говорит, что Иов, наверное, не видит своих грехов, советует получше присмотреться к себе. Второй сомневается: может, их друг что-то забыл? А третий думает, что Иов, наверное, что-то от них скрывает.

Иов отвечает им, что вся его жизнь и пред Богом, и пред окружающими видна. Он ставит основной вопрос этой книги: за что страдает праведник? Иов впервые во всей Библии усомнился в законе равного воздаяния, который гласит, что на земле человек страдает или благоденствует, в зависимости от того, грешит он или же исполняет заповеди Господни.

Ответы друзей его не удовлетворяют. Он хочет слышать ответ Бога и судиться с Ним. Но в то же время Иов осознает, что Сам Бог и есть Судья, который всевластен над ним, и что рассудить их некому.  В конце 9-й главы Иов вскрикивает: «Ведь не человек Он, как я, чтоб ответить Ему, чтобы вместе нам предстать на суд. Между нами посредника нет, чтоб руку возложить на обоих нас». Что означают слова об отсутствии посредника? Во-первых, это тоска древнего человека по тому, кто бы соединил Бога с человеком. Во-вторых, это пророчество о Мессии, Спасителе, Богочеловеке, который соединит Его и нас. Отсутствие такого посредника и является причиной страданий.

Постоянные вопли и обвинения переходят в жалобную, в жалостливую мольбу о спасении. Праведник жаждет Бога, и эта жажда не теоретическая, как у его друзей. И когда до них доходит, что Иов решился обвинить Бога в несправедливости, они ему заявили: так ты Бога обвиняешь в неправоте, ты грешишь, а говоришь, что безгрешен и праведен. Здесь уже явно происходит подмена причины и следствия. Но в представлении Иова уже нет такой жесткой зависимости между соотношением его праведности и действием Бога. Он познал на себе, что эти вещи не связаны друг с другом.

О том, что Иов не богохульник, а взыскующий правды Божьей праведник, свидетельствуют знаменитые слова в конце 19-й главы, когда, жалуясь на то, что Бог бьет его рукой Своей, он говорит: «Я знаю, мой Заступник жив, и в конце встанет над прахом Он». В синодальном переводе не совсем точно переведен следующий стих, в нем сказано: «И я во плоти моей узрю Бога». Аверинцев же перевел это место так: «И, когда кожа моя спадет с меня, лишаясь плоти, я Бога узрю!» То есть Иов говорит, что ему будет достаточно, если хотя бы в последний миг он по-настоящему увидит Бога. В каком-то смысле мысль Иова о близости Божьей к человеку можно расценивать и как мессианскую.

Постепенно Иов всё больше и больше уходит от разговоров с друзьями, которые не способны понять его страданий. Он перестает отвечать друзьям, а говорит только о Боге и с Богом.

Но в 32-й главе появляется еще один персонаж — юноша Елиуй. Обвиняя стариков в том, что они не сумели всё правильно разъяснить Иову, Елиуй дает ему свой совет и приводит свои аргументы. Он говорит, что надо думать не о том, почему на долю человека выпали страдания, а ДЛЯ ЧЕГО они ему ниспосланы; что только тогда Иов поймет смысл своих страданий, когда примет их как испытание, которое послал ему Бог для того, чтобы сделать его еще более праведным.

И в тот момент, когда Елиуй закончил свою длинную речь, Иову из бури отвечает Сам Господь. Он спрашивает Иова: во-первых, можешь ли ты своим умом охватить Мой ум и Мой замысел, во-вторых, был ли ты вначале, когда Я творил мир? Вопрос неслучайный, ведь вначале совершилось грехопадение и вся трагедия человечества. Также Господь спрашивает6 входил ли ты в пределы мрака, чтобы понять его тайну?

Описывая сотворенную природу, Бог говорит: «Я бегемота сотворил, как тебя... Ты можешь левиафана поймать удой и прижать леской ему язык?» Этот бегемот никакого отношения не имеет к известному бегемоту-гиппопотаму. Бегемот и левиафан — это древневавилонские названия двух духов тьмы — земного и морского. Эти же образы мы найдем и в Апокалипсисе: два зверя, один из земли, а другой из глубин вод. Эти бесы приручены Богом, для Него они — лишь творения. Это, может быть, ответ на вопрос о сатане. Для Бога он, как и бегемот с левиафаном, тварный дух, не второй Бог. Но для человека это реальная сила, которую он не может «поймать удой» и приручить. Господь говорит, что в мире есть тайна тьмы, то, что апостол потом назовет тайной беззакония. Если бы Иов мог охватить ее своим умом и победить, как животное, привести на поводке, тогда бы смог ответить себе на вопрос о причине страданий. Бог не дает Иову ответ на вопрос, который тот задал. Он говорит: ты не можешь себе ответить на этот вопрос, и Я бы не мог ответить тебе на этот вопрос, потому что ты не способен охватить всю тайну тьмы, которая заключена в твоем вопросе. 

Но Иову уже и не нужен ответ. Его переполняют чувства из-за того, что он встретил Бога, и в этой встрече увидел такую надежду на спасение, что даже страдания ему уже не страшны. Лишь бы только открывшийся ему Бог его больше не оставлял! Он говорит: «Только слухом я слышал о Тебе;  ныне же глаза мои видят Тебя, — сего ради отступаюсь и раскаиваюсь во прахе и пепле!» В определенном смысле Иов является прообразом апостола Фомы, который говорил: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20:25).

Затем Господь обращается к друзьям Иова: «Гнев Мой пылает на тебя и на двух друзей твоих; ибо вы не говорили обо Мне так правдиво, как раб Мой Иов! Потому возьмите семь тельцов и семь овнов, и пойдите к рабу Моему Иову, и принесите за себя жертву всесожжения; и пусть раб Мой Иов помолится за вас, ибо только его молитву Я приму, чтобы не отвергнуть Мне вас». Вот ответ фарисейству. Не разговоры о Боге, не преподнесение своего опыта и своих конструкций за истинную религию, а живая встреча с Господом есть критерий истинного спасения.

И заканчивается произведение счастливо. Проказа с Иова сошла, у него родилось еще больше, чем было, дочерей и сыновей, скота тоже прибавилось, и прожил он долгую-предолгую жизнь.

Но проблема, которая волновала Иова, переросла ветхозаветные рамки и перенеслась в Новый Завет. К Иисусу Христу обращались с теми же вопросами, которые задавал Иов. Например, когда Господь подошел к слепому от рождения человеку, Его обступили и спросили: скажи, за что страдает этот человек — за свой грех или за грехи родителей его?.. Иисус же отвечал: ни за свой грех, ни за грехи родителей его, но чтобы могущество Божие было явлено ему» (Ин. 9, 2—3). Ответил Господь на вопрос «за что?». Нет. Он перевел его в другую сферу.

Господь постоянно побуждает нас не искать ответ на вопрос «за что?». Более того — Он Сам, Своей личностью, Своей смертью и Своим Воскресением является ответом на вопрос Иова. Потому Иова и называют прообразом Христа. Господь как бы говорит: вы спрашивали — за что? Я иду и распинаюсь за вас, чтобы вы спаслись. Вот вам ответ.

Почему нельзя ответить на вопрос «за что?»? Ответить на него — значит познать тайну тьмы и тайну беззакония, что гибельно для человека. Познавая ее, человек становится слугой дьявола. Поэтому надо отвернуться от него и познавать Господа. Ибо только в процессе познания Господа человек находит ответы на свои вопросы, в том числе и о причине страданий, приходит к пониманию их великого спасительного смысла. И когда он обретает спасение, он забывает о боли страданий. Человеку не дано знать ответ на вопрос о причинах страдания, но ему дана способность преобразить эти страдания в спасительную жизнь. Первым это сделал Сам Христос и дал нам это спасительное средство.

Итак, Книга Иова интересует нас как опыт постижения Бога через сомнения и страдания. В жизни всякого верующего человека бывают минуты, когда его охватывают сомнения в Боге, в справедливости, в вечной жизни... В Книге Иова нам дан урок: сомнения можно превратить в технические средства для укрепления в вере. Не нужно бояться сомнений! Они помогают восходить к большей высоте веры.