Вводная лекция

Каждый раз Библия будет прочитываться по-новому. Каждый раз, читая Священное Писание, человек открывает для себя совершенно новые вещи — и в техническом смысле, и в смысле духовном. Однако есть фундаментальные вопросы, с которых мы сегодня и начнем.

К сожалению, неправославные  и нехристиане часто гораздо лучше знают тексты Библии, чем мы с вами. Их надо знать. Это документальная опора вероучений.

Слово «Библия» в переводе означает «книги». Происходит это слово от названия городка Библос в Малой Азии, где когда-то готовились папирусы для книг. Не именно для нашей Библии, а вообще для книг. Слово «Библия» — это множественное число. Сохранилось оно, видимо, для того, чтобы подчеркнуть ее превосходное значение. «Книги» в смысле «Книга книг», «особые книги», «книги, собранные вместе». 

Для того чтобы понять, что такое Библия, надо вспомнить одно из выражений, которое часто употребляется в нашем богословском языке. Это слово «откровение». В других сферах используются схожие термины: открытие в науке, вдохновение в искусстве и культуре. Чтобы понять, что такое откровение, я всегда рекомендую студентам, не мудрствуя лукаво, снять с полочки томик Александра Сергеевича Пушкина и открыть стихотворение «Пророк». В нем дан механизм получения откровений.

Слово «откровение» означает, что в какой-то определенный момент человеку открывается истина. То есть в самом слове заключен нюанс, что не человек что-то ищет и находит, а ищущему человеку само приходит как бы навстречу то, что он ищет. Это первая особенность Откровения. Вторая особенность заключается в том, что то, что человек узнаёт, во много раз превосходит его собственное разумение. Большинство авторов Библии говорили, что они не могут вместить то, что им открывается.

Так, легендарный пророк Иона просто убежал, когда ему Бог повелел что-то сделать, убежал от лица Божьего. Попытался спрятаться. Адам в раю от обличающих слов Божьих спрятался между деревьями. А Моисей даже несколько препирался, пытаясь объяснить Богу, что он никак не сможет выполнить ту миссию, которую хочет возложить на него Всевышний.

То есть очень важно подчеркнуть, что все моменты получения Откровения священным пророком, автором Книги, воспринимались как живая встреча. Борьба происходила, или сомнения возникали, или была готовность, не обязательно происходило препирательство. Например, пророк Исаия на вопрос: «И кто пойдет для Нас?» ответил: «Вот я, пошли меня». Встречается и моментальная готовность исполнить волю Божью. По-разному это бывает, но в любом случае и борьба, и препирательство, и готовность свидетельствуют о живой встрече. Библия — это имеющийся у нас в руках документ, записанное свидетельство древних людей о том, что их в той или иной степени посетило Откровение от Бога.

Для того чтобы изучать Библию, нам нужно знать определенные методы, определенные принципы. Как мы, например, поймем то, что до нас хотел донести древний автор, если мы ни языка его не знаем, ни культуры, ни системы идей и мировоззрения, присущих той эпохе и среде, не знаем, что он испытывал по-настоящему, не можем войти в его душу и понять, что же он имел в виду? Если же мы вникнем во всё это, тогда сможем понять, что действительно хотел сказать нам автор в том или ином тексте.

Для того чтобы человек смог получить Откровение от Бога, такое Откровение, которое потом целому миру откроет высшую правду, ему нужно обладать определенными качествами. А ведь те, кто получал Откровение, были простыми земными людьми, часто даже неграмотными, хотя изредка среди авторов Библии попадаются и знатные люди, например царь Соломон. Но в основном это все-таки простые люди.

Каким условиям должен соответствовать человек, чтобы он мог воспринять Откровение?

Таких условий несколько: 

— человек должен быть чист сердцем;

— человек должен обладать решимостью, то есть готовностью идти к Богу;

— человек должен любить Бога. 

Почему должен быть чист сердцем? Потому что человек, который еще пребывает в страстях, эгоист не может отдать всего себя, чтобы действительно послужить Богу. Он занят самим собой. Святой Василий Великий говорит: «Как невозможно сквозь тусклое стекло ясно различать очертания предмета, так невозможно сердцем, не очищенным от страстей, заниматься богословием». 

Второе качество — решимость. Почему она нужна? Потому что человеку мало чистосердечно всё воспринять, он должен еще захотеть идти, изменить свою жизнь не на словах, а на деле. 

Почему нужна любовь к Богу? И какая это любовь? Любовь — жертвенная, потому что ни один пророк не мог сказать, что его жизнь была комфортной, и, пожалуй, только пророк Мухаммед окончил свою жизнь в старости и спокойствии. Всё же пророки Ветхого Завета, как правило, были гонимы, побиваемы камнями, часто убиваемы. За что? За слово Божьей правды. Поэтому справедлива фраза отца Павла Флоренского о том, что делающий шаг в сторону истины делает шаг в сторону смерти. Это очень страшные слова, но они страшны для сытого, самодовольного состояния. А вообще человек должен быть готов к тому, что за истину можно пострадать.

Наличие всех этих качеств в сердцах, в умах, в душах авторов позволило им стать своеобразными рупорами Божественного творения. 

Чтобы понять, как читать Библию, как ее изучать, как ее осмыслить, необходимо пользоваться таким термином, как «богодухновенность Библии». Обычно в богословии пользуются таким дореволюционным словом, словом неразрывным, которое пишется с маленькой буквы — «богодухновенность». То есть «вдохновленность Богом».

Богодухновенность Библии — это такое воздействие Духа Божьего на священного писателя (а священнописателем называется автор той или иной книги, входящей в Библию), при котором, несмотря на национально-культурную и социально-историческую ограниченность автора, истина Божия передается без ущерба, без искажения. Такое определение богодухновенности очень важно, потому что это не просто теоретическая формула, а метод, с помощью которого каждый православный христианин, интересующийся Библией, сможет понять в итоге ее смысл.

В этом определении говорится, что истина Божия передается в Священном Писании без ущерба. То есть, читая Священное Писание, мы действительно можем отыскать Божьи слова, но в то же время эта истина Божия передана через обычных людей, которые были ограничены рамками своего времени, своей культуры, своего народа, своей естественной ограниченностью. То есть они были простыми грешными людьми. Грешными людьми не в том смысле, что они грешили в этот момент. Человеку который, например, пьянствует, не может явиться глобальное Божественное откровение. Единственное, что ему может явиться, — это Откровение о том, что пьянство ведет его к смерти. Но это Откровение не может преобразить жизнь целых поколений людей на Земле. То есть, говоря, что авторы Библии — грешные люди, мы имеем в виду то, что они — простые люди, как мы с вами. И как любой человек грешен, так грешен и ограничен любой из авторов Библии. Но при этом они имели все необходимые условия (и чистоту сердца, и решимость, и жертвенную любовь к Богу) для того, чтобы быть авторами Библии. 

И вот оказывается, что истине Божьей, словам Божьим приходится прорываться сквозь толщу человеческой ограниченности. Когда-нибудь мы с вами узнаем, что изображенный в школьных учебниках истории волосатый согбенный человек, наш предок, не более чем советская фантазия. Тем не менее, древний человек многого не знал, о многом думал совсем по-другому. Это касается в основном представления о мире, научного мировоззрения и так далее. Если бы, например, информацию, изложенную в первых главах Книги Бытия, поручили донести нашему современнику, он бы выразил эту истину совсем другими словами. Но удивительным образом Книга Творения изложена так, что жившие в разные времена люди, преодолевая ее детскость, преодолевая ее особый зашифрованный язык, находят в этих текстах мудрую и величественную картину, истолковывающую таинственный процесс сотворения мира. Меняются наши научные, технические представления, а глобальный смысл Откровения не изменяется. И если люди, жившие в III веке до Рождества Христова в эллинском мире, или христиане первых веков нашей эры, впервые открывшие для себя иудейское писание, видели в этих дивных старинных картинах особенный смысл, то и мы сегодня открываем на другом языке, другими словами то же самое — глубинный смысл.  

В первых главах Книги Бытия на самом деле неважно, что такое день, в который творится мир, какова его протяженность, сколько этих дней было. Это всего лишь форма, в которую облечена глубочайшая идея о том, что есть Бог, что есть мир, что есть человек. Зачем Бог создал человека, по какой причине и для какой цели? Вот это существенно. Это самое главное.

Понятие богодухновенности говорит о том, что Библия не просто Божье слово, а Божье слово, пропущенное через призму человеческой мысли, человеческой культуры, человеческого мировоззрения. И подобно тому, как в Откровении, или в настоящей молитве, или в причастии происходит таинственная встреча человека с Богом, подобно тому, как у каждого человека эта встреча сопровождается какими-то индивидуальными особенностями, не похожими на других, подобно этому и в текстах Библии отражена определенная  встреча, которая произошла у автора с Богом. Результат этой встречи — книга, записанная им самим, или учениками его, или, может быть, даже потомками, которые помнили его слова. 

Приглядитесь еще раз к принципу богодухновенности. Почему я сказал, что это не просто определение, это метод? Это определение позволяет нам избежать двух крайностей в исследовании Библии. 

Первая крайность присуща, как правило, атеистическому и материалистическому миру. Она заключается в том, что Библию представляют как случайно собранный вместе набор древнего иудейского фольклора: поэзии, молитвенных псалмов, размышлений о мире, сомнений и исторических летописей, касающихся тех или иных эпох. То есть Библию представляют как чисто человеческую книгу. Так обычно ее описывала советская критика. Чтобы мы не принимали эту крайность, определение говорит, что истина передается без искажения, Духом Божьим вдохновленная.

Но мы сегодня гораздо чаще сталкиваемся с другой крайностью, которая более присуща не атеизму и материализму, а крайнему сектантскому религиозному сознанию. Она встречается и среди православных, но более характерна для сект, например для свидетелей Иеговы. Это мысль о том, что Библия была написана на небе и оттуда уже в готовом виде спущена вниз. Так что нам остается только читать и восхищаться каждым словом, ибо каждое слово есть адекватно дошедший до нас глагол Божий. Чтобы мы не впадали в эту крайность, определение напоминает нам о том, что Откровение Божие передано через немощные человеческие руки. 

Приведу пример того, как отражается эта крайняя точка зрения. В одном из журналов свидетелей Иеговы «Сторожевая башня» много лет назад печатался фотоснимок хозяина фирмы, диктующего приказ секретарше, которая печатает его на машинке с закрытыми глазами. Под снимком такая подпись: «Подобно тому, как этот босс диктует своей машинистке приказ и она механически печатает его на бумаге, священные писатели, находясь в состоянии транса, записывали те слова, которые продиктовал им Бог». Такое ложно-уважительное отношение к тексту Библии приводит, безусловно, к искажениям и отучает от критического мышления даже мыслящего человека, действительно читающего и изучающего Священное Писание.

Надо сказать, что есть люди, которые по старинке считают, что словосочетание «библейская критика» само по себе безнравственно — мол, как можно критиковать Библию, если она есть Слово Божье. Но это неграмотная точка зрения. Библейская критика не критикует Бога, библейская критика — это наука, которая занимается критическим исследованием библейского текста. Естественно, не соотнося каждую запятую с каждым вздохом Бога. Хотя, конечно, в целом в Библии дыхание Бога разлито.

Подобно тому, как невозможно отличить во Христе Божественное и человеческое, так и в библейском тексте невозможно красным цветом выделить именно то, что сказал Бог, а синим — то, что сказал человек, и получить такой двухцветный текст. Можно лишь увидеть за ограниченными возможностями человеческой передачи Божественную истину. 

Например, в Книге Бытия говорится о так называемой тверди небесной. Фраза «твердь небесная» — это перевод на русский язык с греческого. А греческий Ветхий Завет был переведен с древнееврейского, вернее — с его поздней разновидности, которая называлась арамейским языком. В древнееврейском языке не было словосочетания «твердь небесная». В этом месте Библии было написано слово, которое по-русски звучит несколько коряво — шатер. То есть небо над нами воспринималось древнеизраильским автором как «раскинутый Богом шатер». Но древние греки представляли себе небо как небесную твердыню, потому это место перевели как твердь небесную. Сегодня мы представляем себе атмосферу совершенно по-иному, тем не менее можем сказать, что в каком-то смысле атмосфера это и твердь, в смысле — защитная оболочка, и шатер, то, что нас защищает. Это некий образ Божественной защиты, потому как мы знаем, что будь атмосфера толще или тоньше, то действительно жизни на Земле не было бы. Атмосфера по толщине такая, чтобы на Земле могла возникнуть и существовать жизнь, так что поэтическое описание древних вполне здесь подходит.

Приведу другой пример — из Закона Моисея. Мы освобождены от исполнения его ритуальной части и самим Господом Иисусом Христом, и поучениями апостола Павла, и всем Преданием Церкви. Нам не нужно сегодня приносить в жертву баранов, козлов, коров и так далее. Нам не нужно уделять особое внимание пересчету колен Израилевых в Книге Чисел. Для нас это не представляет какого-то духовного смысла, скорее — лишь исторический смысл. Но в то же время заповеди «не убий», «не укради», «чти отца и мать» и другие по-прежнему имеют Божественную актуальность. 

Итак, мы видим, что в Ветхом Завете есть моменты преходящие, интересные разве что в историческом, познавательном смысле, а есть вещи, которые не потеряли своей актуальности и даже обрели новое звучание. И еще есть понятия, которые в Ветхом Завете имели один смысл, а затем оказалось, что это были пророчества о новозаветном смысле. Приведу пример.

Когда иудеи читали в Ветхом Завете фразу: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя», то под ближними подразумевали только своих соплеменников и только тех, кто не сделал им зла. А христиане ближним считают любого человека, в том числе и враждующего с ними, который встретился на их жизненном пути. Фраза «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» осталась не просто актуальной, но и обрела совершенно новое звучание. А вот, например, каким образом нужно отсекать правое бедро и правую лопатку у жертвенной коровы, не имеет сейчас для нас никакого значения. Хотя некоторые пытаются совместить христианство с этими языческими обрядами, но на самом деле христианин освобожден от их исполнения.

И все-таки надо бы понять, почему Библия — Божественная Книга. В чем ее Божественность? В чем ее уникальность?

Библия уникальна по многим показателям, по многим параметрам. Например, она — первая по тиражу из всех опубликованных книг. Библию чаще других книг преследовали, сжигали, уничтожали, запрещали. Библия писалась в течение 15 веков: с XIII векa до Рождества Христова до начала II века по Рождестве Христовом. Вы можете представить себе другую книгу, которая пишется полторы тысячи лет? Авторами Библии были самые разные люди — по своему социальному положению, по времени, в которое они писали, по настроению. Бывает, что какие-то мысли, идеи авторов Библии противоречат друг другу. Встречаются и явные противоречия — и исторические, и даже смысловые. Мы все эти противоречия видим. Но удивительно то, что все книги Библии, при всей этой разбросанности во времени и пространстве (входящие в состав Священного Писания книги были написаны на трех континентах — в Африке, Азии и Европе), сшиты единой главной нитью. И в этом мы видим уникальность Библии и ее Божественность, несмотря на все человеческие факторы. Единая нить, которая скрепляет всю Библию от начала до конца, от Адама до нас, от Моисея до Иоанна Богослова, — идея о спасении. Библия — книга о спасении, которое осуществляет Иисус Христос. Мы только так на самом деле и можем рассматривать эту книгу —  Новый Завет говорит о Христе, а Ветхий Завет его ожидает и пророчествует о Нем.

Спасение — тема любой религии. Библейская религия ставит вопрос о спасении от греха, страдания и духовной смерти. Смерть духовная — это очень страшная вещь. Смерть духовная — это окончательная потеря Бога. Ее еще Священное Писание называет второй смертью, смертью последней, то есть смертью безнадежной. Рядом с ней физическая смерть — это достаточно обнадеживающее состояние. Умерший физической смертью не погиб, умерший духовной смертью погиб. 

Бытийное, то есть по всему существу (и тела, и души), спасение человека осуществляет Иисус Христос. Библия только тогда может быть для нас уникальной и единой, когда мы сумеем распознать в ней эту единую идею — спасение, осуществляемое личностью Иисуса Христа. Уже в самых первых главах Ветхого Завета мы видим Иисуса Христа. Пока другие будут подсчитывать количество звезд на небе, мы уже увидим Иисуса Христа. И в первой, и в третьей главе Книги Бытия. 

Библия состоит из двух основных частей — Ветхого Завета и Нового Завета. Слово «завет» означает союз, договор. Это такое специфическое слово, не похожее на наше привычное понимание слова «завет». Между Богом и человечеством устанавливаются определенные отношения: вначале это отношения договора,  а позже это отношения брачного договора, отношения любви. 

Первые договоры выглядят достаточно просто: если человек будет исполнять заповеди Божьи, Бог благословит его, умножит на Земле и даст ему спасение, а если человек забудет пути Божьи, Бог тоже забудет его, отвергнет, и человек обретет лишь гибель. Просто, коротко и серьезно. Такой уровень договора не дает человеку возможности для сомнений или же разночтений. Но чем больше растет человек в истории, тем больше Бог апеллирует к его достоинству, к его сознанию: ты теперь больше не наемник, договаривающийся со Мной, ты теперь сознательное чадо, так что то, что мы с тобой сейчас заключим, не надо выполнять как обязанность. Прими — и будешь действительно в любви. Отвергнешь — и Я тебя спасти не смогу. Таков тон Нового Завета. Так звучит Евангелие. В нем Бог дает человеку большую свободу. Но говорит: пока вы пребываете со Мной в Ветхом Завете, между нами будут строиться договорные отношения. То есть человеку дается время на впитывание заповедей.  

Книги Ветхого и Нового Завета подпадают под следующее определение: канон. Слово "канон" изначально означало мерный отвес, палку, которой меряют, уровень. Канон — это необходимый минимум книг для спасения. В Новом Завете у нас все книги — канонические, а в Ветхом Завете — 39 канонических и 11 — неканонических. В протестантских изданиях Библии неканонические книги не печатают, поэтому в них — не весь Ветхий Завет. Канонические книги — это необходимый, так сказать, оптимальный размер для спасения, размер всех идей, откровений. А неканонические книги — полезные для чтения, душеполезные книги. Их в Ветхом Завете было очень много, часть из них выбрали и оставили в наших ветхозаветных книгах.  

Вообще же деление книг Ветхого Завета традиционно такое:

Первую группу составляют книги законодательные. Это Пятикнижие Моисея: Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие. Законодательными их называют потому, что основу их составляет Закон Моисея.

Следующая группа — книги исторические. Правда, мы увидим, что Ветхий Завет воспринимает историю совершенно особенным образом. Не просто как летопись, не просто как описание фактов. К историческим книгам относятся книги Иисуса Навина, Судей, четыре книги Царств, три Маккавейские книги и ряд еще небольших книжек, которые помещаются между перечисленными. Не буду сейчас их называть. 

Следующая большая группа книг — учительные. Книги израильских мудрецов, или мудрых Израиля. Это уникальный пласт книг, которые можно читать и сомневающемуся человеку, и человеку только приходящему к вере. Они ставят глубокие философские вопросы перед человеком. Также сюда входят молитвы и библейская любовная поэтика. Это книги Иова, Екклесиаста, Песнь Песней Соломона, Притчи Соломона, псалмы, притчи. Также сюда относят книги Премудрости Соломона и Премудрости Иисуса, сына Сираха, но они неканонические. 

И, наконец, четвертый раздел — пророческие книги. Это книги основных пророков: Исаии, Иеремии, Иезекииля, Даниила, а также книги 12 малых пророков.

В III веке до Рождества Христова жил египетский царь Птолемей Филадельф, у него была огромная библиотека, он cлыл коллекционером мудрых и священных книг мира. Однажды царь узнал, что у него в коллекции не хватает книги, которую иудеи считают священной. Он захотел иметь у себя перевод Пятикнижия Моисеева (так называлась Тора) и остальных частей Библии, к этому времени написанных: Закон, Пророки и Песни. Существует легенда о том, как от каждого из 12 колен Израилевых вызвали по 6 раввинов, и этих 72 раввина заперли на острове до тех пор, пока они ни перевели на древнегреческий язык всю ветхозаветную Библию. По данному числу (округленно — 70) эта Библия стала называться Септуагинтой, то есть переводом семидесяти. Именно с этого варианта перевода Ветхий Завет потом был переведен на церковно-славянский язык. И когда на рубеже первого и второго веков появился первый список книг Нового Завета, то его объединили с Ветхим Заветом, и этой Библией на греческом языке пользуется весь эллинский, византийский мир. В Х веке по Рождестве Христовом святые Кирилл и Мефодий и их последователи перевели Новый Завет с греческого на языки славянских народов.

Самый известный перевод Библии на латинский язык — перевод блаженного Иеронима, сделанный в IV веке. Он один перевел ее всю: и Ветхий, и Новый Завет. Блаженный Иероним специально поехал в Иерусалим, изучал еврейский язык и сидел вместе с раввином и переводил еврейскую часть Библии на латинский язык. А греческую часть перевел уже самостоятельно, ибо греческий язык он знал. Так появился знаменитый латинский перевод, который в XVI веке был канонизирован Западной церковью. Он называется «Вульгата», т. е. общедоступный латинский перевод.

На русский (не на славянский, а именно на русский) язык Библию долго не переводили. Была определенная борьба (многие были против перевода). Но благодаря влиянию митрополита Филарета Московского, знаменитого ученого и подвижника Церкви, силами четырех духовных академий таки был осуществлен перевод на русский язык. Этот перевод был закончен в 1876 году по благословению Святейшего синода Русской православной церкви. Поэтому перевод называют синодальным. С тех пор было много новых попыток перевести Библию. Отдельные фрагменты были удачны, но в целом хорошего перевода на современный русский язык до сих пор не существует. 

Синодальный перевод Ветхого Завета, в отличие от перевода на славянский язык, был осуществлен не с древнегреческого оригинала, а с древнееврейского — чтобы добиться большей точности. Правда, древнееврейский оригинал к этому времени был уже тоже неточный, потому что не сохранилось древнейших рукописей. Только в 1948 году был опубликован найденный в Кумранских пещерах близ Мертвого моря большой список книг Ветхого Завета, относящийся к I веку до Рождества Христова. Он был древнее тех, что имелись у евреев к тому времени. У евреев был список IX века, в котором имелись некоторые разночтения по форме, но не по смыслу. Наш перевод Ветхого Завета наиболее приближен к древнееврейскому оригиналу, более точный, чем древнегреческий и древнеславянский переводы. 

С Евангелием было проще. Оно переводилось с греческого, и поэтому у нас достаточно хорошо сохранившиеся тексты. В середине XX века были обнаружены фрагменты Евангелия от Иоанна, относящиеся к концу II века н. э. Оказалось, что эти фрагменты полностью совпадают с нашим сегодняшним Евангелием. То есть сохранность Евангелия практически стопроцентная. Это один из уникальных примеров в истории.  

Поражает то, что к Евангелию в атеистических кругах часто относятся как к недостоверному документу. Ведь, например, труды Платона были опубликованы через 200 лет после его смерти. Речи Будды — через 500 лет после его смерти. И никто не сомневается в их словах. Между окончанием земной жизни Господа нашего Иисуса Христа и написанием Евангелия прошло всего 15 лет. Однако Евангелия часто не воспринимаются как аутентичные документы. Это, конечно, вопрос предубеждения. 

Теперь, после того как я вкратце рассказал вам о структуре Библии и о ее переводах, хотелось бы сказать о том, какие условия необходимы для правильного восприятия текста Библии. Это условия и религиозные, и научные.

С научными условиями проще: надо знать язык, систему образов, сравнительные религиозные системы.

Почему надо знать язык? Потому что со столькими переводами с одного языка на другой смысл Библии может исказиться. Приведу характерный пример. Самое начало книги Бытия: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою». То, что я сейчас прочитал, — это загадочный иероглиф, это даже что-то вообще непонятное, несусветное. Для понимания этого текста надо знать, что слово «носился» в словосочетании «Дух Божий носился над водою» употреблено не совсем верно, в том значении, о котором мы сразу не догадаемся. Носился не в том смысле, что метался и летал, а носился, как птица носится со своими птенцами. То есть правильно бы написать — заботился. Вот простой пример, как незнание языка может сделать текст Библии непонятным. А на самом деле в этом отрывке заключена глубочайшая идея.

Когда читаем, например, о том, как были созданы светила, мы не знаем, что о светилах автор пишет не столько для того, чтобы показать, как именно расположены на небе звезды, а чтобы показать, что Бог их создал для того, чтобы они просто светили и отсчитывали ход времен. Таким образом, нужно знать не только язык, но и сравнительное религиоведение. Надо знать, что писалось о Боге, человеке, мире у других народов, в других священных книгах. Тогда мы поймем, в чем коренное отличие библейского взгляда, почему здесь именно так написано. Видите, сколько всего надо знать! Не только языки. Надо знать систему образов языка. Возьмем, например, создание Евы из ребра Адама или древо познания добра и зла. Сколько всего насочиняли про это ребро, и даже современные генетики до сих пор ищут это ребро у Адама! Что значит жена «ибо взята от мужа своего»? Почему «ибо»? Почему жена «ибо взята от мужа»? Всё очень просто! По-еврейски мужчина — иш, а женщина — иша. Это каламбур, игра слов. Иша — женщина — взято от слова иш — мужчина. Так и женщина на самом деле составляет с мужчиной дополнение до единства. Мужчина и женщина — это единый человек. Женщина из ребра Адама — это значит плоть от плоти, кровь от крови. Вот и всё. Незнание этого символического образа приводит к совершенному непониманию того, что же на самом деле хочет сказать библейский текст. И таких примеров очень много.

Научный метод изучения Священного Писания — знать текст, знать сравнительную религиозную картину, систему образов, условия среды, в которой создавалась Библия. Почему главная мысль именно так выражена? Потому что Божественная величественная истина проходит через немощную человеческую составляющую, через немощные человеческие умы и сердца.

Если взять религиозную или духовную составляющую, то здесь тоже важно понимать, почему существует специальная молитва для познания смысла Библии. Святые отцы говорят, что без молитвы христианин не должен приступать к чтению Священного Писания. И правда, человек без молитвенного настроения («Господи, дай мне силы уразуметь смысл Твоих слов») не сможет понять настоящий глубинный смысл библейских слов. Есть замечательные неверующие специалисты в области библеистики, но они не понимают главного — того, что может понять человек, который, может, даже и не читает Библию, но сердцем чтит Бога. То есть для уразумения глубинного Божественного смысла Библии обязательно нужно настраиваться на ту волну, на которой находился автор, писавший ту или иную ее книгу. То есть нужно вместе с автором еще раз пережить то, что пережил он, чтобы понять, что же он написал.  

Еще один момент касается того, что Библию необходимо воспринимать в состоянии личной аскезы, то есть личного доброделания. Так, погрязший в злобе человек не сможет усмотреть истинный смысл Писания. Человек должен иметь чистое сердце и должен, конечно, иметь молитвенное доверие к тексту. Бывают случаи, когда человек читает Библию в таком настроении, которое не предполагает доверия к Богу. То есть не хочет действительно расслышать слова Божьи, а ему надо узнать ответ на тот вопрос, который задает самому себе. Он считает себя вершителем собственной судьбы. И такой человек может даже возненавидеть Библию и помешаться на Библии. И такие случаи есть. Человек, без определенных условий, без определенной подготовки читающий Библию, может далеко уйти от Бога или съехать с рассудка. К сожалению, эти примеры тоже существуют, потому что Библия — не человеческая книга, потому что в ней бездонная глубина, и можно от этого огня согреться, а можно сгореть. Поэтому нужна определенная подготовка, определенная настроенность.

Таким образом, для чтения Библии необходимы духовные и технические предпосылки. 

Еще в число духовных предпосылок можно включить приобщенность к Преданию, приобщенность к Церкви. Именно Предание позволяет правильно интерпретировать текст Писания.

Что такое Предание? Предание — это то, что предшествовало Писанию. А что предшествовало Писанию? Когда книги были написаны, Предание исчезло? Как продолжает существовать Предание, когда Писание уже написано? Предание — это передаваемый в Церкви из поколения в поколение опыт жизни в Духе Святом. Мы говорим сейчас о христианском Предании, позволяющем правильно истолковать Писание и ответить на злободневные вопросы современности. Ответ на злободневные вопросы современности — это то, чем мы занимаемся на занятиях по апологетике. А истолкование Писания с помощью Предания — это то, чем мы занимаемся в курсах Ветхого и Нового Завета. В схоластике, богословской школе XIX века, испытавшей католическое влияние, под Преданием понималось всё в церковной истории, что не есть Писание. То есть устные слова Христа, поучения апостолов, не вошедшие в Евангелия, жития святых, особенно Пресвятой Богородицы, первых апостолов, акты Вселенских соборов, каноны, чинопоследования литургии, а если взять римскую традицию, к этому всему прибавить еще и энциклики папы римского. Предание — это устный опыт святой жизни, то есть понимание Бога, знание о Боге. Оно, конечно, есть и в древности. Подобно тому, как Ветхий Завет возник позже устного знания о Боге. Адам о Боге знал, а Библия-то была записана лишь в XIII веке до Рождества Христова, Адам же жил на заре человечества, в доисторические времена. Точно так же — и в Новом Завете. Есть Христос, не написавший ни единой фразы, и есть опыт Его земной жизни. Этим словно желали показать, что Сам Христос составляет Предание будущей своей Церкви. А всё, что было записано, есть лишь необходимый минимум для того, чтобы не забыть технические моменты. Писание — лишь часть настоящего Предания. 

Для понимания смысла Священного Писания нам нужно знать духовный опыт всей церковной общины, а в Ветхом Завете — опыт не церковной общины, а определенных личностей, который помогает нам правильно истолковать Писание, его противоречивые фразы и сложные построения. Как в этом разобраться?  

Вот, например, мы знаем, что Давид был святым царем, мы и почитаем его как святого. Также мы знаем, что Давид, войдя в некий город, мог вырезать всё его население. Значит, если мы хотим уподобляться святости Давида, исходя из логики собственного понимания Писания, мы можем собрать войско против своих недоброжелателей, написать на плакате «С нами святой царь Давид» и отправиться их резать. Будет ли это библейским уроком? Будет ли это христианством, черпающим свои силы в библейском учении? Нет. Как правильно истолковать и святость Давида, и то, что сегодня Давид значит для нас? Для этого нужно Предание. Для этого нужна правильная система представлений о смысле Священного Писания.  В Предание входит одна, наверное, самая важная вещь, о которой я уже обмолвился. Христианство не может рассматривать Ветхий Завет иначе как пророчество о Христе. Весь Ветхий Завет рассматривается как пророчество о Христовом пришествии. Если бы мы с вами были не в православном университете, а в израильской синагоге, где не признают Иисуса Христом, мы бы тоже изучали там Ветхий Завет. Мы многое бы сказали правильно, но никогда бы не рассматривали те или иные образы Ветхого Завета как что-то, имеющее отношение ко Христу. Мы бы крутились внутри самого Ветхого Завета и те же самые тексты интерпретировали бы совсем не так, как в христианстве, а именно так, как говорится в иудейском Предании. Веруя же во Христа, как в Того, Кто осуществил то, что было сказано в Ветхом Завете, мы обратно интерполируем Новый Завет на Ветхий Завет, и уже Ветхий Завет рассматриваем не только в прямом смысле, а в разных смыслах.

Мы рассматриваем тексты Ветхого Завета в буквальном смысле, когда нам нужно уточнить то или иное историческое событие, освежить в памяти ту или иную заповедь. Мы рассматриваем тексты в аллегорическом смысле, когда нам нужно рассмотреть это событие не в прямом смысле, а в переносном, как бы используя этот образ для будущего. Приведу такой пример. Читаем мы о деревьях, которые росли в раю, и узнаем, что, когда Адам, уже согрешив, услышал голос Бога, ходящего среди прохлады дня, он скрылся от Него между деревьями рая. Мы вначале задумываемся: как это Бог ходил? Как Адам мог от него скрыться? Как можно спрятаться от Бога? Но затем начинаем понимать, что и хождение Бога, и прохлада дня, и попытка Адама скрыться, и сами деревья рая — это аллегории, которые подлежат расшифровке. Еще есть духовно-нравственный смысл. Рассматривая историю Израиля, записанную в летописях, мы находим прямые параллели, черпаем нравственные уроки для нашей сегодняшней жизни, для будущего. Знаем, что если в эту сторону пойдем — будет так, если в эту — так, потому что это уже было, потому что это уже пройденный этап. Это духовно-нравственное размышление — третий смысл, который можно найти в тексте. А четвертый смысл — пророческий. Прообраз — это пророческий образ. Прообраз тоже очень часто используется в истолковании текста Библии. 

Мы сейчас входим с вами в очень сложную сферу. Я приведу пример. Один из вождей или судей, как их называли, иудейского народа в X веке до Рождества Христова звался Гедеон, он был призван Богом для того, чтобы спасти народ от бедствия, порабощения и голода. Бог дает ему откровение, что именно он будет тем человеком, который восстановит веру, потом соберет народ и пойдет на освобождение. Гедеон хочет понять, действительно ли Бог его призвал или это ему только кажется. И он просит у Бога какого-то знамения. Гедеон берет козью шкуру, постилает ее на дворе и спит на ней. Когда утром просыпается, видит чудо — вся козья шкура в утренней росе, а вокруг нее — сухая земля. На следующую ночь снова лег на эту шкуру. Когда проснулся утром, увидел, что кожа абсолютно сухая, а вся земля вокруг в росе. Здесь не объясняется значение происходящего, но для Гедеона это был знак, и он пошел исполнять то, что повелел ему Бог. 

Если бы мы не знали дальнейшей христианской истории, если бы мы пребывали внутри ветхозаветной истории Израиля, мы бы сопоставляли это знамение с дальнейшими событиями в Израиле — так и поступают раввины, толкователи Ветхого Завета. Но то, что случилось потом, имеет к нам прямое духовное отношение. Сначала Израиль, эта малая кожа, был просвещен Богом, окружавшие его народы не были так близки к Богу. Израиль в Ветхом Завете был уникален тем, что имел Божью росу, росу Божьей благодати. Вот так толкуется этот образ уже через призму будущего. Когда же наступили времена Христовы, всё произошло наоборот — Израиль лишился этой Божьей росы, а весь остальной мир ее получил. Как и почему — это уже другой вопрос, но так произошло. Потому данный маленький фрагмент из жизни судьи Гедеона интерпретируется церковными авторами как прообраз будущих событий. Гедеон тогда не знал, что это окажется пророчеством о будущем. 

Пророчества можно истолковать уже тогда, когда они осуществились, то есть ретроспективно. Истинное пророчество всегда смотрит назад, а не вперед. Пока событие не наступило, его предвидеть нельзя. Когда же оно сбылось, то можно сказать, что тот образ стал истиной. Так действует настоящий прообразовательный образ. Подобных моментов в тексте Ветхого Завета много. Люди поражаются — как это так, ведь древние авторы не могли предвидеть такого развития событий. И в этом тоже видится особый Божественный знак. В Новом Завете много исполнилось из того, что в Ветхом Завете не считалось пророчеством. Вот таковы уровни смысла текста Ветхого Завета.